Когда мы сцуко были меньше переднего колеса трактора "Беларусь", отец, придя с работы в приподнятом настроении, трепал за чуб моего младшего брата Вовку и приговаривал: "Эх ты, белорус!". На что Вовка обычно с ревом или без(смотря в каком настроении находился) вопил: "Я не трактор! Я - Воффка!" Ну а я ничего не орал. Я уже немного понимал и знал, что в сибирской деревне нашей чуть ли не половина белорусов было, на вольные земли еще в тридцатых годах прошлого века понаехавших. Очень много латышей сосланных было и немцев, тоже сосланных. Посему слово "ссыльный" у нас там было вполне в обиходе в те 60-е года, и не вызывало у тех, кто его слышал, еще держа в зубах соску, никаких недоумений, связи с насильно перемещенными, не несло никаких положительных-отрицательных ассоциаций, было наравне с понятиями "зареченский", "тракторист" или там "Гусаровы", просто обозначая принадлежность к какой-либо ограниченной социальной или профессиональной группе. Были еще и "исашные"(искаженное "ясачный"), их было немного. Слово "исашный" обозначало представителя монголоидной расы(монгол, хакас, тувинец), шло из древних времен, когда кто-то кому-то платил дань(ясак). И вот так слово дошло аж до 60-х годов 20-го века. Это я сейчас знаю - что, откуда и почему. Сам дошел. А тогда было просто "исашный", означало узкоглазого скуластого человека просто потому, что он "исашный". Об особо узкоглазом или, что интереснее - узкоглазой бабенке говорили широкоглазые бабенки меж собой: "Ой! Она исашная такая!"

Кхе-кхе...