Мы рахито, даунито,
Мы драчито, писюленто, oh, yes.
Мы ебанто,
В рот даванто, очькодранто то и это, oh, yes.
Шишко, бошко, раскуренто,
Охуянто ун моменто.

Однажды я решил замутить молока. Да не того молока, а того. Ну, Джагга знает. Хе-хе…
Сварил, отжал, выпил стакан и, не дожидаясь прихода, выдвинулся к знакомой девке на тему немного поебаца. Ленка жила недалеко и скоро я уже сидел на кухне в её квартире и отрезал дно пластиковой палтарашки.
Налил ведро холодной воды и пустил бутылку в свободное плавание.
- Лен хапнешь? – Я достал небольшой целлофановый пакетик с шишками и подкинул его на ладони.
Она не отказалась.
Ленке я сделал пару мокрых, сам хапнул три раза и уже через пять минут мы как два водолаза на отдыхе сидели на балконе и курили.
Не знаю, как чувствовала себя Ленка (на баб трава непонятно действует, объём мозга недостаточный? х/з), но я был уже в полнейшем ахуе. Да и молоко начало понемногу догонять.
Я задумчиво гладил Ленку по жопе и...

Всё ясно стало, звёзды лили ток.
Луна ощерила противное ебло.
Боярского лишь небыло,
Я тщетно покусал себя за локоток
Мишаня спел бы поцонам:
- Куда нас сударь к черту занесло!?

Жыла была адна женщино, и бля страх, как ей захотелось рибёнка. А где его взять?
Падумала она и отправилась к аднаму стараму калдуну.
Хачу гаварит рибёнка иметь, где взять не патскажишь?
Отчего же! Сказал калдун доел ячьменную кашу и стал развязывать бичеву держащюю его тирольские кожаные партки.

Смотрю на своё отражение в зеркале. Да уж…
Док Ломброзо был бы доволен. Как там у него про прирождённых преступников?
Покатый лоб, большие надбровные дуги, выдающаяся нижняя челюсть, большие клыки, длинные руки, асимметрия черепа, угрюмый взгляд…
Бля ёбанный Цезаре, он знал, он сука знал.

- Здравствуйте отче! – Он встал на калении и склонил голову в ритуальном пятнадцатисекундном поклоне. Академик Тер-Агасян был его ментральным отцом.
- Да прибудет с тобой муто! – Академик сделал еле заметный ментральный пасс. – У меня есть для вас задание. Но перед ним вы должны пройти древний обряд.
Хаф плавно опустился на циновку из коры священного дерева Джа. Хошэс уже медитировал рядом, сидя в позе лотоса. Его циновка была менее дорогая, но тоже очень высокого качества.
- О задании пока не буду говорить. – Академик потёр переносицу. – Не знаю даже с чего начать? Вы должны будите сначала пройти обряд инициации ЕМБ.

18 июля 2232 года был переломным днем в истории человеческой цивилизации, по нитевидным спиралям в прошлое отправились два человека, они были расщеплены на кварки и выброшены в неизвестность. Это трудно понять, но с одной стороны их путешествие было длиной в миллион лет, с другой же, по их субъективным ощущениям просто ничего не произошло, закрыли и сразу открыли глаза.

Вот-с, у меня есть окно, такое оконное классического кроя. Я стою, облокотившись на подоконник, и разглядываю снег, белый заоконный снежный снег, даже снежнее снежного. Снежистый такой, снегущий, снеговато-снеговистый даже. Как странно - в языке жителей дальнего севера (толи чукчей, толи еще, каких эвенков) далеко не таком великом и могучем как русский существует более тридцати (если мне не изменяет память) слов для характеристики снега. А у нас просто – снег. Как всё просто и сложно одновременно.

Почему так мало молока
Неужель не доится корова?
Иль доярки белая рука
Не ласкает сиськи недотрога?

Открытие эффекта Брауна-Шварцкопфа в 2218 году повлекло за собой ряд других очень важных открытий. Одно из важнейших было открытие вирулентной зависимости квазивыхлопов от остаточного выхлопа пространства-времени.

- Дорогой вы мой человек, поймите же Хаф, что наши агенты не работают поодиночке. - Академик Тер-Агасян мягко, по-отечески наставлял своего лучшего агента.
Хаф в парадной форме легиона внесистемной академии, при всех орденах и медалях сидел за столом напротив академика и молча, слушал. На лице его: мужественном, опалённом десятками солнц начинало проступать недовольство. Впрочем, хорошо скрываемое.

Хотел глубоко копать, но бля…нахуй короче, копать буду на полштыка, но до горизонта сознания.
Итак:
Гоша Куценко беспезды зеркало, в его бритом под Котовского черепе отразилась вся эпоха развитого алигархизма.
Я вам не итальянские гуманисты, нехуй бля.
Если раньше – на начальном, первичном так сказать этапе накопления в чести были другие актёры, в основном алкоголики, то сейчас или точнее чуть более раньше, чем сегодня, но ещё не вчера Гоша стал героем руссейского синематографа.

– Давай, Лёва, забивай быстрей, у меня промежуточная аттестация, надо ещё журнал заполнить. – Я протянул Лещенко коробок шишей.

Мы стояли с торца сварочных мастерских и пытались разговеться привезёнными Лещенко с югов бошками. Лев торопился и чуть не просыпал траву на землю, за что получил от меня удар в печень.

Винтилятар крутиццо, за акном тимно,
Моски растекаютца, как висной гавно.
А диревья мрачныя дышат кеслатой,
Угле– иле как ее? Полный, бля, ацтой!

Капельки падают, дождик крапает,
Листья деревьев морду лапают.
Жизня сабачая, булачки с котеком,
Парачку съеш — и страдаеш животеком!